Главная страницаЗапрещенное к эфиру на республиканском радио интервью Валерия Хатажукова
В начале марта корреспондент Кабардино-Балкарского Радио Муртаз Пачев записал передачу с участием Председателя Кабардино-Балкарского Правозащитного Центра Валерия Хатажукова, посвященную деятельности Кабардино-Балкарской Комиссий по адаптации к мирной жизни участников подполья, пожелавших отдаться в руки правосудия. В этой передаче анализируется деятельность Комиссии за прошедший год. В частности делается попытка объяснения того факта почему за все время существования комиссии туда не обратился ни один участник подполья находящийся в международном, российском или оперативном розыске, проводятся аналогии с деятельностью подобных Комиссий в Дагестане и Ингушетии. Решением главного редактора вещания на русском языке Маряны Теуважуковой передача была снята с эфира. И это несмотря на то, что сначала никаких претензий к ее содержанию не было, и она была подписана к эфиру с соблюдением всех положенных в таких случаях процедур. При этом автора Муртаза Пачева не посчитали даже нужным предупредить о том, что его передача снимается с эфира. Предлагаем послушать аудиозапись передачи и комментарии по этому поводу Муртаза Пачева и Валерия Хатажукова.
Симаков Ю.Е: "Пристальное внимание подобных служб не может не вызывать у меня опасений"Главе КБР Канокову А. Б. копия: Уполномоченному по правам человека в КБР, Председателю правозащитного центра КБР, Руководителю ПЦ «Мемориал»
от Симакова Юрия Евгеньевича КБР, г. Нальчик, ул. Чегемская 66, кв. 48 Уважаемый Арсен Баширович! Обращаюсь к Вам с просьбой помочь мне в сложившейся ситуации. В июне 2012 г. после окончания начальных курсов «Имамов (арабист-востоковед)» в университете Аль-Азхар в Египте, я вернулся в нашу республику для дальнейшего трудоустройства. 07 января 2013 г. меня вызвали в центр «Т» для профилактической беседы, в ходе которой интересовались родом моей деятельности, моим отношением к ситуации в республике, исповедую ли я ислам и т.д. Пристальное внимание подобных служб не может не вызывать у меня опасений. Во избежание угрозы стать объектом провокации и незаконного преследования со стороны силовых структур я вынужден был обратиться за помощью к правозащитникам. Мои опасения подтвердились утром 1 марта 2013 г. Группа вооруженных людей заблокировала мою квартиру по адресу г. Нальчик, ул. Чегемская 66, кв. 48., которую я сдавал в наём Ноговой Алесе Амурбиевне. Из квартиры никого не выпускали, прежде эвакуировав всех жильцов. После того, убедившись, что в квартире только несколько женщин и несколько несовершеннолетних детей, сотрудники центра «Э» (как они представились) вломились и начали обыск. Поводом послужило, якобы, выданная судом санкция на мой арест по обвинению в причинении тяжкого вреда здоровью или убийству, тем самым, обвинив меня в том, чего я не делал. Об этом я узнал в тот же день из телефонного разговора с квартиросъемщицей. Санкцию на обыска она видела лично, с печатями и подписями. О проводимом обыске я извещен не был: в ходе обыска ничего не изъяли; был составлен протокол, но копию протокола мне и моим близким не предоставили. Понятые были из числа соседей, в частности Лапина Наталья (кв. 46), но и то только после настоятельности Алеси Ноговой. По происшествию нескольких дней, Ногова А. А. позвонила на номер, оставленный ей одним из сотрудников, проводившим обыск. Она спросила его, что у них имеется на меня, на что сотрудник заявил, что кроме постановления на обыск других документов не было. Я заявляю, что ни к чему не причастен. Нигде не участвовал, и никого не призывал, и не совершал действий, влекущим за собой судебное преследование и никогда не скрывался. В настоящее время, нахожусь в Санкт-Петербурге, официально работаю в компании Reebok (Adidas). В сложившейся ситуацией, боюсь возвращаться домой, и переводиться по работе. Так же, я являюсь опекуном моего несовершеннолетнего брата, Симакова Яна Игоревича, 31.12.1996 г., и из-за вынужденного отъезда, не могу полноценно выполнять обязанности по его воспитанию, т. к. пришлось оставить его, с его пожилой бабушкой. В связи с изложенным, прошу Вас, как гаранта Конституции принять все необходимые меры по недопущению нарушения моих конституционных прав. Искренне надеюсь на Вашу помощь. Симаков Ю. Е. 15.03.2013 г.
"Я опасаюсь за жизнь своих детей. Опасаюсь возможной провокации со стороны силовых структур"(Уполномоченному по правам человека в КБР, Уполномоченному по правам ребенка при главе КБР, Председателю Правозащитного центра КБР, ОО «Матери КБР в защиту прав и свобод граждан», Руководителю ПЦ «Мемориал»)
Сасикова Амина Олеговна, КБР, Зольский р-н, с. Светловодское 14 марта 2013 г., приблизительно в 10 часов утра в моем домовладении прошел обыск. На тот момент меня не было дома: я ухаживала за своей больной дочерью, которая находится на стационарном в городской больнице №1 г. Нальчика. В этом доме проживаю вместе со своими двумя несовершеннолетними детьми: семилетним сыном и девятилетней дочерью. Как мне известно, по закону подобные мероприятия должны проводится в присутствии собственника домовладения или совершеннолетних лиц, проживающих в нем с предьявлением документов, на основании которых эти мероприятия проводятся. Но ни собственник, ни я не были уведомлены о проводимом обыске, не говоря уже об участии в этих мероприятиях. Подробности я узнала от своей сосношницы Заремы Сасиковой, проживающая с нами по соседству. Обыск проводился группой вооруженных людей, в масках, количеством 25-30 человек. Руководил обыском Дзасежев Аскер. Основания обыска мне также неизвестны: постановление на обыск не был предоставлен моей сосношнице, но Дзасежев А. заверил, что у них имеется соответствующий документ. В качестве понятых были привлечены мои соседи. Обыск проводился во всех помещениях, на чердаке, в огороде. В результате ничего не было изъято, что подтверждают и понятые. Копия протокола также не была вручена. Хочу отметить, что сотрудник Дзасежев А. с усердием расспрашивал о моей личной жизни: cпрашивал где я нахожусь, чем занимаюсь, с кем я общаюсь, на какие средства живу и т.д. Эти же данные он мог получить и от меня. Я ни от кого не прячусь, близким известно где я нахожусь, и, в случае необходимости, он мог меня найти в установленном законом порядке. Особо обращаю ваше внимание, что за несколько дней до описываемых событий тот же Дзасежев А. приходил к нам, также в мое отсутствие и произвел осмотр домовладения. Разумеется, ни о какой законности не может идти речи, но насколько было целесообразно привлекать такое количество людей и спецтехники? Какую опасность я, мать двоих детей представляю для нашего общества? Мой муж является подсудимым по событиям 13 октября 2005 г. и все вышеизложенные обстоятельства имеют прямую взаимосвязь. Вина его судом еще не доказана. Даже если он будет признан виновным, почему наши дети должны быть в ответе за него. Уже сегодня в них заложен страх перед людьми в форме, которые по долгу своей службы должны оберегать а не вызывать страх. Я опасаюсь за жизнь своих детей. Опасаюсь возможной провокации со стороны силовых структур. Настоящим своим обращением я ставлю в известность всех адресатов, что никакой противоправной деятельностью не занималась, не занимаюсь и заниматься не намерена. Помимо воспитания своих детей другой заботы у меня нет. Прошу каждого адресата, оказать помощь в защите от противоправных действий в отношении моей семьи.
«мы найдем, что на тебя повесить, вот только выйди из больницы и мы разберемся с тобой».07.03.13 г. житель г. Терек Хабилов Мухамед обратился в правоохранительные органы и правозащитные организации с заявлением. В своем повторном обращении Хабилов М. подробно излагает обстоятельства произошедшего события, имевшие место 25 февраля 2013 г.: находясь в здании МВД по КБР он выбросился из окна третьего этажа. Хабилов М. утверждает, что сделал это, чтобы не подписывать признательные показания в преступлении, которого он не совершал. Публикуем текст обращения. (Прокурору КБР, Руководителю СУ СК России по КБР, Уполномоченному по правам человека при главе КБР , Председателю правозащитного центра КБР , Руководителю ПЦ «Мемориал»)
25 февраля 2013 г. по причине оказываемого на меня морального и психологического давления с реальной угрозой применения физического насилия, пыток - я был вынужден выпрыгнуть с третьего этажа в административном здании МВД по КБР о чем мной ранее было сделано заявление на имя правозащитных организаций и Уполномоченного по правам человека в КБР. В данный момент я нахожусь в РКБ КБР, с переломом тазовой кости, трех ребер и сломанным носом, ЗЧМТ, ушибом позвоночника и другими телесными повреждениями. В настоящее время желаю более подробно сообщить об обстоятельствах, произошедших со мной 25.02.2013 года и указанных мною ранее в своем заявлении. 25.02.2013 года на мой мобильный телефон пришло сообщение от моего приятеля Шогенова Хасанби Борисовича с номера +7903ххххххх, о том, что к нему приходили сотрудники МВД по факту ДТП произошедшего 03 декабря 2012 г. с нашим участием. В смс Шогенов Х.Б. указал номер телефона сотрудника Кярова Р., который попросил меня связаться с ним для дачи объяснения. Я немного был удивлен, поскольку по факту ДТП с моим участием уже было вынесено решение судом в Лескенском районе и я был подвергнут штрафу. В связи с этим некоторое время я раздумывал, но потом все-таки решил связаться с Кяровым Р. Поскольку у меня на счету не было средств я отправил по номеру который был указан в смс от Шогенова Х.Б. сообщение с просьбой перезвонить. Но на мое сообщение никто не среагировал. После этого я повторил сообщение в котором дал понять, что я тот человек, которого они ищут. Сразу же после указанного сообщения с этого номера со мной связался как я понял Кяров Р.. В ходе беседы по телефону Кяров Р. завел разговор о ДТП, которое произошло 3 декабря 2012 года с моим участием, он дал мне понять что у них имеется материал полученный с Лескена. Поскольку решение суда действительно было вынесено в Лескене, я решил что им что-то поручили и спросил куда мне нужно подъехать. Но в ответ Кяров Р. спросил меня где я нахожусь, когда я сообщил ему, что нахожусь в районе рынка на « Стрелке», он сказал, что сам подъедет, после чего мы обозначили место встречи возле одного из магазинов автозапчастей. Через минут 10-15 Кяров Р. вновь позвонил мне и сообщил что мне необходимо подойти к автомоилю «Лада-Приора» зеленого цвета. Пока я разговаривал с Кяровым Р. я увидел эту автомашину и сказал, что вижу их и стою на дороге, они ответили что так же видят меня. Когда я подошел к машине сначала вышел один человек и сразу дал понять что он Кяров Р., который разговаривал со мной. Вслед за ним вышел еще один, стоя на улице у нас состоялся короткий разговор, в частности я пытался выяснить что случилось, что мне необходимо написать по ДТП, на что Кяров Р. ответил, что сейчас в МВД поедем, все это минут 15 займет, там объяснят что писать. В пути следования Кяров Р. со мной обсуждал произошедшее ДТП, говорил что ему необходимо составить отказной материал. Когда мы подъехали к зданию МВД по КБР (по адресу ул.Кулиева, 10) меня зафиксировали по паспорту и подняли на 3 этаж, где завели в кабинет. Со мной на этаж поднялся второй сотрудник Нагоев А., а Кяров Р. остался припарковать автомашину. Нагоев А. сам открыл ключами данный кабинет и завел меня. Пока мы ожидали Кярова Р., второй сотрудник Нагоев А. спросил меня как фамилия моей супруги, я ответил « Шибзухова», после этого он спросил: «она из Баксана?» я ответил: «нет из Шалушки». К этому времени в кабинет зашел Кяров Р. Я сразу начал спрашивать, что мне нужно писать насчет ДТП и т.п. На мои вопросы Кяров Р. заявил мне, что искал меня совсем не по факту ДТП, это было всего лишь поводом для того чтобы меня доставить. Когда я возмутился и спросил « а зачем меня доставили?», Кяров Р. сказал мне, что я должен написать явку с повинной. На мой вопрос, о чем я должен писать явку с повинной, о каком преступлении, если я ничего противозаконного не совершал Кяров Р. заявил, что это совсем не обязательно, я должен написать то что они скажут. Полицейские мне также говорили ,что это не так важно, так как я уже два месяца не работаю, при этом снимаю квартиру и имею возможность питаться, а значит деньги получаю преступным путем. Эти обстоятельства по их мнению, позволяли выдвинуть в отношении меня ложные обвинения. Я пояснил им, что у меня за пол года оплачена квартира, я ее снял в связи с тем, что недавно женился и после окончания срока оплаты намерен уехать домой в Терек, а так же у нас есть родственники, они тоже нам помогают. Полицейский Кяров Р. продолжал повторять, что мне приведут потерпевшего. После чего я спросил «а, что на меня имеются жалобы или заявления?», и сразу предложил привести потерпевшего если таковой имеется. Я постоянно спрашивал по какой причине я должен что-то писать и на каком основании доставлен в МВД? По словам Кярова Р., в действительности им нужно было получить от меня явки с повинной о преступлениях которые они укажут, в противном случае они найдут специально для меня потерпевшего. При этом они постоянно повторяли «ты судим, нигде не работаешь, нам поверят больше». В результате Кяров Р. сказал мне «у тебя есть три варианта; первое - ты пишешь явку с повинной которую мы скажем, за это они (т.е. Кяров Р. и Нагоев А.) поговорят с начальством, чтобы меня отпустили под подписку о невыезде, второе « если не напишешь явку с повинной мы найдем «потерпевшего», который подтвердит твою вину в совершении преступления» , а третье «мы тебя будем избивать, пытать током, насиловать, и наверняка после этого подпишешь всё, что тебе скажем», так же он говорил: «вы же не понимаете, когда с вами нормально разговаривают пока с вас не снимут штаны». При этом Кяров Р. сказал, что у меня есть время подумать, в противном случае они сделают, то чем угрожают. В период когда я находился в кабинете с Кяровым Р и Нагоевым А. туда заходил полицейский, судя по акценту балкарской национальности, он спросил у меня являюсь ли я вахабистом, в это время Кяров Р. перебил его и указывая на меня сказав что я хочу стать шахидом. Полицейский с балкарским акцентом, сказал мне, чтобы я все делал как говорит мне Кяров Р. в противном случае обещания Кярова Р. (о пытках и сексуальном насилии) будут осуществляться реально. Я ответил, что мне не о чем думать, я ничего незаконного не сделал, и отказался что-либо писать или подписывать, так как не был готов нести ответственность за то, чего я не совершал. Тут Кяров разъяренный вскочил, начал кричать и угрожать,, что сейчас приведет своих ребят и дал понять , что идет за сотрудниками в масках и что я очень пожалею, после чего мне все придется подписать. Я был очень напуган и не знал как предотвратить осуществление физического насилия над собой. Своим агрессивным поведением Кяров Р. дал мне понять, что непременно реализует все угрозы. Было понятно что больше со мной никто разговаривать не будет. Так как случаи применения насилия сотрудниками полиция широко известны, в том числе освещаются и в СМИ я понимал что не выдержу пыток и меня вынудят подписать явку с повинной, взять на себя чужие преступления, так же опасался что мне подложат что-либо запрещенное к обороту и сфабрикуют уголовное дело. В полной растерянности я попросил Нагоева А. отвезти меня в туалет. Нагоев А. отказывался проводить меня в туалет поскольку после того как мы зашли в здание МВД я уже просился в туалет и меня отводили. Я все равно стал настаивать и просить его объясняя, это тем что у меня простужен мочевой пузырь и мне вновь необходимо пойти в туалет. После этого, Нагоев А. согласился отвезти меня меня в туалет. У меня не было больше времени раздумывать так как, через какие то минуты начались бы пытки унижающие мою честь и достоинство в связи с чем, я решил выпрыгнуть из окна третьего этажа. Я не склонен к суициду, бежать тоже не собирался, а если бы собирался то сам бы не связался с Кяровым Р.. Я прекрасно понимал что спрыгнув с окна я буду находится во внутреннем дворе МВД, который огорожен забором. Таким крайним опасным для жизни способом я надеялся, что смогу предотвратить насилие над собой и помешать фабрикации ложных обвинений. Именно поэтому я выпрыгнул из окна немного наискось, что бы приземлиться на жестяной козырек первого этажа, что могло смягчить мое падение. В результате я упал на жестяной козырек первого этажа и затем упал на асфальт. Я почувствовал что мой рот наполняется кровью и я не могу шевелить ногами, а так же мой глаз был залит кровью. Даже когда я лежал на асфальте то начал слышать вокруг себя голоса Кярова Р. и Нагоева А. и других людей. Они продолжали угрожать мне, а Нагоев А. говорил мне, что я его подставил. Вскоре меня перетащили на ступеньки как я понял служебного входа, а место где я лежал стали поливать водой, что бы отмыть следы крови. Когда я лежал на ступеньках во внутреннем дворе здания МВД ко мне подошли много сотрудников МВД, один из них спрашивал у другого не употребляю ли я наркотики, на что ему ответили что нет, так как они меня проверяли. Тут же ко мне подошел человек насколько мне удалось разглядеть крупного телосложения с проседью одетый в костюм и галстук и представился прокурором, а затем спросил меня, намерен ли я жаловаться по этому факту, на что я ему рассказал что меня хотели пытать я был вынужден выпрыгнуть из окна. Так как я себя плохо чувствовал я говорить много не мог, сказал ему что буду жаловаться. Этот человек, представившийся прокурором, с насмешкой сказал мне «пиши что хочешь», и взяв меня за бороду так же сказал: «Они (т. е. сотрудники полиции) за это (имея ввиду бороду), имеют право делать с тобой все что хотят», затем он повернулся к полицейским и сказал им: «Пусть пишет что хочет, я ему устрою», в этот момент я понял, что этот человек не прокурор, а сотрудник МВД. Их разозлило, что я сказал о намерении пожаловаться на них. В последствии меня отвезли на скорой в республиканскую больницу, где установили наличие следующих телесных повреждений: перелом трех ребер, ушиб позвоночника, ушиб левой стопы, перелом тазовой кости, сотрясение мозга, перелом носа, ушибы, кровоподтеки лица. Когда меня доставили в больницу и врачи осматривали меня, Кяров Р., Нагоев А., и другие сотрудники постоянно находились рядом с целью оказания психологического воздействия на меня. Понимая это, я первоначально заявил врачам что упал, решил объяснить действительную картину произошедшего, когда сотрудники покинут больницу. Но один из сотрудников полиции сказал врачам, что я не упал, а выпрыгнул с окна третьего этажа. Врачи особо ничего не спрашивали и оказывали помощь. Даже когда, мне зашивали лицо, Кяров Р. и другие сотрудники находились рядом и смотрели. Другой сотрудник Нагоев А. периодически подходил ко мне и продолжал обвинять меня в том, что я его якобы подставил (непонятно в чем). В то же время, в больнице, лежа на каталке, одному из сотрудников, который пояснил что он из УВД, я рассказал все обстоятельства произошедшего, однако у меня периодически пропадал голос. В момент получения у меня так называемого объяснение за моей спиной сидел сотрудник полиции Кяров Р., который периодически отводил сотрудника отбиравшего объяснения в сторону и что то говорил ему. После того, как этот сотрудник закончил запись он прочитал мне текст, который отрожал в краце мои пояснения. Поскольку прочитать самостоятельно я не мог, так как правый глаз у меня не видит (я перенес три операции на удаление катаракты с правого глаза), а левый был затекший кровью я подписал там где указал сотрудник. Кроме того мне предоставили еще один бланк на подпись, где заполнена была только «шапка», и под «шапкой» была указана какая-то статья, мне показалась, что это 91 статья, я не мог разглядеть точно и стал уточнять, мне объяснили что это 51 статья и тогда я расписался только под этой статьей и более ничего не подписывал. На следующий день в больницу пришел дознаватель Асанов из УВД и знакомая девушка, которая навещала меня в тот день, увидела у него те объяснения, которые мне вчера давали на подпись. В подписанных мной объяснениях, по ее словам, содержатся сведения о которых я на самом деле не говорил, а напротив противоположные. Я стал подозревать, что отбиравший объяснения сотрудник по всей видимости писал их со слов Кярова Р., который находился с нами и периодически уводил в сторону дознавателя и выходил с ним, а не с моих слов, а передо мной просто создал видимость озвучивая по смыслу рассказанное мной в действительности. , Со слов знакомой навещавшей меня, мне стало известно, что в объяснениях содержится вопрос по какой причине я выпрыгнул из окна, ответ был написан, что якобы по причине избежать уголовное наказание, что является явной ложью и фальсификацией, так как такой вопрос мне вообще не задавался. Другие обстоятельства рассказанные мною вообще отсутствовали в объяснении. Находясь в РКБ КБР ухаживающая за мной супруга наблюдает, что три дня подряд у меня под окнами дежурят автомобили ВАЗ-21099 без гос.номера серебристого цвета, «Волга» белого цвета. Она видела вооруженных людей в камуфлированной форме синего цвета. 05.03.2013 г., примерно в обеденное время ко мне в палату зашли трое полицейских, один представился Герговым Борисом, остальные отказались назвать имена, в одном из них я видел в здании МВД, это был тот полицейский с балкарским акцентом, который угрожал мне в кабинете у Кярова Р.. Эти люди стали выражать свое не довольствие по поводу появившегося в сети интернет заявления по поводу вышеизложенных обстоятельств. После этого Гергов Б сказал, что теперь для меня найдут какое-нибудь преступление, «мы найдем, что на тебя повесить, вот только выйди из больницы и мы разберемся с тобой». В настоящий момент я опасаюсь, что сотрудники МВД КБР с целью уйти от уголовной ответственности за совершенное ими преступление и незаконное доставление меня в МВД, пойдут на все, что бы сфабриковать уголовное дело в отношении меня., либо придумают иной способ мести, поскольку я предал огласке факт преступных действий сотрудников МВД КБР. Со всей ответственностью заявляю, что я веду нормальный образ жизни, ничего противозаконного не совершил и собираюсь отстаивать свои права во всех инстанциях. На основании изложенного, прошу: -принять меры прокурорского реагирования -принять меры по обеспечению моей безопасности -назначить проведение до следственной процессуальной и служебной проверки по изложенным выше обстоятельствам. - привлечь виновных к уголовной ответственности. -Все планированные и не запланированные беседы со мной (опросы, объяснения и т п), а так же следственные действия проводить с участием моих адвокатов по соглашению Евой Чаниеваой и Рустамом Мацевым. иным адресатам для сведения.
Заявление ввиду моего физического состояния напечатано с моих слов, мною лично прочитано, все обстоятельства изложены верно 05.03.2012
Землю - труженикам села, а не всем подрядТумов М.М., председатель колхоза « Чегем « 1977-1994 г.г. В Правительство КБР поступил проект решения (концепции) Общественного совета при Главе республики об организации и проведения Земельной реформы в КБР. Хотя в концепции сказано об объективном и широком освещении его в СМИ, что-то не было заметно ничего подобного за прошедшие с тех пор три месяца. Между тем нельзя согласиться со всеми положениями концепции. К примеру, я не могу согласиться с основополагающим положением, по которому земля выделяется каждому, кто постоянно проживает в сельской местности.
"Бессмысленно искать защиты и безопасности от правоохранителей, в здании которого меня пытали." (обращение жителя г. Терек Хабилова В.М.)(Уполномоченному по правам человека при КБР Б.М. Зумакулову, Председателю правозащитного центра КБР В.Н. Хатажукову, Руководителю ПЦ «Мемориал» Р.Я. Мацеву, ОО «Матери КБР в защиту прав и свобод граждан» А.Х. Ахметовой)
Хабилов Мухамед Вальеревич, КБР, г. Терек 25 февраля 2013 г. меня искали два сотрудника МВД Кяров Резуан и Нагоев Алан якобы для того, чтобы взять у меня объяснение о произошедшем ДТП, которое имело место в декабре прошлого года. Привезя меня в здание МВД по КБР (г. Нальчик по пр. Кулиева 10), Кяров Р. сказал, что искал меня не по этому делу и потребовал, чтобы я написал явку с повинной (?). Они поставили условие, если я подпишу явку с повинной, то они (т.е. Кяров Р. и Нагоев А.) поговорят с начальством, чтобы меня отпустили под подписку о невыезде, в ином случае найдут «потерпевшего» который подтвердит мою вину в совершении преступления. При этом Кяров Р. пригрозил мне физической расправой: «Мы тебя будем избивать, пытать током, насиловать, и наверняка после этого подпишешь всё, что я тебе скажу». Я спросил, есть ли на меня заявление или жалоба..?, Они ответили, что им этого не нужно. Кяров Р. сказал, что у меня есть время подумать или сейчас сделает, то в чем пригрозили. Я ответил, что не о чем мне думать, моей вины нет и отказываюсь что-либо подписывать. Тут Кяров вскочил с криком и сказал, что идет за сотрудниками в масках и что я очень пожалею. Безвыходное положение вынудило меня пойти на крайний шаг. У меня не было сомнений, что угроза физической расправы была реальной. Я бы не выдержал пыток и наверняка вынудили бы подписать явку или могли подложить что-либо. Я попросил Нагоева А. отвезти меня в туалет, где я спрыгнул из окна третьего этажа. Я не склонен к суициду, бежать тоже не собирался, понимал что побег невозможен в моей ситуации. Таким крайним опасным для жизни способом я надеялся, что смогу предотвратить избиения. Даже когда я лежал на полу они угрожали мне. Их взбесило, что я сказал, что пожалуюсь на них.. Меня отвезли на скорой в республиканскую больницу, где установили наличие следующих телесных повреждений: перелом трех ребер, ушиб позвоночника, ушиб левой стопы, перелом тазовой кости, сотрясение мозга, перелом носа, ушибы, кровоподтеки лица. Уже находясь в больнице пришел Кяров Р. взять с меня объяснение, и предложил мне подписать пустой бланк. Я отказался подписывать, но позже я узнал что, на документе появилась подделанная моя подпись. А другой сотрудник Нагоев А. периодически подходил ко мне и винил меня якобы я его подставил (непонятно в чем). Сейчас я нахожусь в больнице в тяжелом состоянии и мне очень трудно писать, поэтому излагаю вкратце. Надеюсь на вашу помощь, я не вижу иной возможности защитить себя от произвола. Бессмысленно искать защиты и безопасности от правоохранителей, в здании которого меня пытали. Прошу вас оказать содействие в восстановление справедливости: защитить мои права и привлечь к ответственности виновных лиц. Хабилов М. В. 01.03.2013 г. ____________________
"По дошедшей до меня информации мне стало известно, что я нахожусь в разработке у правоохранительных органах как участник или пособник НВФ"(Уполномоченному по правам человека при КБР Б.М. Зумакулову, Председателю Комиссии по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, принявшим решение о прекращении террористической деятельности при главе КБР Р. Ш. Ешугаову, Председателю правозащитного центра КБР В.Н. Хатажукову, Руководителю ПЦ «Мемориал», Р.Я. Мацеву, ОО «Матери КБР в защиту прав и свобод граждан» А.Х. Ахметовой) Я, Тлапшоков Эльдар Русланович, обращаюсь к вам с просьбой защитить меня преследования предположительно со стороны силовых структур. Преследования начались еще в октябре 2012 г. Тогда был похищен и жестоко избит сотрудниками центра «Э» мой младший брат Тлапшоков Ислам Русланович, Вследствие чего в отношении него было сфальсифицировано уголовное дело по обвинению в ряде тяжких преступлений, не имевших место в действительности. Прокуратура КБР, СУ СК России по КБР на наши заявления возбудить уголовное дело по факту похищения, избиения брата и фальсификации дела ответили отказом. Не добившись справедливого решения, мой брат таким образом, из потерпевшего стал обвиняемым. Не исключено, что и меня ждет его участь. Об угрозе в мой адрес я впервые узнал от своего брата, которому в ходе допроса задавали вопросы, касающиеся меня. Они дали знать Исламу, что осведомлены о моей частной жизни: известен круг моих знакомых, место работы, передвижения. При этом ему угрожали расправой надо мной в случае отказа сотрудничать со следствием, а именно взять на себя вину в инкриминируемом ему деле. Угрозы не замедлили реализоваться. Той же осенью, утром я собрался в мечеть на утренний намаз и при выходе из подъезда дома я был окружен группой вооруженных лиц в камуфляжной форме и в масках. Они спросили куда я иду. Я ответил, что собрался в мечеть. Это их заинтересовало: они потребовали документы, спросили кто я, год моего рождения и где находится моя машина. Один из них все мои ответы записывал в блокнот. После этого они оставили меня, сели в машину и уехали. Недели через две также всё повторилось, также заносили все в блокнот, но теперь они были на другой машине. Я чувствовал за собой слежку. Они особо и не скрывались, давали мне понять, что я нахожусь под наблюдением. Во дворе, где я живу постоянно находились, сменяя друг друга, автомашины марки Мицубиси, 95 регион, зеленоватого цвета и перламутрового цвета. А в городе по пути следования за мной следили на ВАЗ-2114 темного без номеров. Именно этой машиной был похищен Ислам. Эти обстоятельства вынудили меня сменить место работы и в декабре 2012 г. я перевелся работать в Северную Осетию. Я работаю менеджером по продажам. Но в последнее время я опять стал замечать за собой слежку. По дошедшей до меня информации мне стало известно, что я нахожусь в разработке у правоохранительных органах как участник или пособник НВФ. Изложенное дает основание опасаться за свою жизнь. Я мусульманин, соблюдаю нормы ислама. Недавно женился. Ни какой противозаконной деятельностью не занимался и не занимаюсь, судимости не имею. Не являюсь приверженцем или сочувствующим сторонником идей т.н. радикального ислама. С учетом ситуации сложившейся с моим братом, нет надежды полагаться на защиту со стороны правоохранительных органов от чинимого произвола.
Настоящим заявлением хочу заранее уведомить вас о существующей реальной угрозе и возможно неблагоприятного для меня стечения обстоятельств. Прошу вас принять к сведению факту изложенные в моем заявлении и оказать помощь в защите моих прав и интересов. 25.02.13 г.
|
лента новостей
посещаемость
|
Хабилов М. В. 
15-20 лет назад в СССР, в том числе в КБАССР, функционировали колхозы, за которыми по существовавшей тогда Конституции земля (пашня) была закреплена за ними навечно. Подчеркиваю, навечно. Да, сегодня в КБР колхозов за исключением 2-3 хозяйств (Екатериноградская, Новоивановка..) нет, но остались села и бывшие колхозники (увы, не все), у которых незаконно отобрали пашню. И если кто-то вероломно расправился с государственным 